Об алтайцах
В алтайском фольклоре и эпосе встречаются порой отголоски тех далеких времен, когда алтайского народа как такового не было и в помине, а его исторические предки только складывались в отдельные племена. Давайте попробуем совершить небольшую экскурсию в полулегендарное прошлое местного народа.

Этническими предками алтайцев считаются племена тюкю и теле, которые, в свою очередь, вышли из среды древних гуннов. Достоверные упоминания о присутствии тюкю - древних тюрок - на территории Горного Алтая относятся уже к первым векам нашей эры. Кочевники-тюрки оставили заметный след в истории; известно о существовании двух тюркских каганатов - государств, с которыми были вынуждены считаться гораздо более цивилизованные восточные и западные соседи.

.....Одна из легенд о происхождении тюрок рассказывает, что сильный и богатый гуннский род был некогда полностью истреблен могущественным соседом. Уцелел только один жестоко израненный мальчик, которого враги бросили умирать. Когда за неприятельским войском улеглась пыль, из придорожных зарослей вышла волчица и стала заботиться о ребенке, охотиться для него и зализывать его раны.

До вражеского хана дошел слух, что мальчик остался жив; были посланы воины с приказом довести черное дело до конца. Что стало с ребенком, легенда умалчивает, но волчице удалось спастись. Она укрылась в пещере среди гор и там родила десять сыновей, от которых и пошли все тюркские племена:

Есть и другие варианты легенды, но все они содержат историю о чудесном рождении от волчицы, а пещеру, где это произошло, однозначно помещают в Алтайских горах. По более поздним историческим свидетельствам, верховный владыка тюрков - каган - отправлялся именно в Алтайские горы, чтобы почтить память предков в той самой священной пещере.

В память о волчице-спасительнице боевые тюркские знамена украшало изображение золотой волчьей головы. А в фольклоре алтайцев - потомков тюрков - волки представлены отнюдь не серыми разбойниками, а помощниками и охранниками человека, который нередко зовет их своими братьями.

Название племени теле появляется в летописях четвертого века, полторы тысячи лет назад. Так именовали племена, кочевавшие по северу пустыни Гоби между Большим Хинганом и Тянь-Шанем. В зону кочевий входили территории Монголии, Тувы и Алтая. В 546 году пути племен тюкю и теле пересеклись: предводитель тюкю Тумынь взял в плен 50 тысяч кибиток кочующих теле. Впрочем, понятие пленения в степи весьма относительно: хан может позволить себе покорить 50 тысяч кибиток только в том случае, если может обеспечить условия жизни и согласен делать то, чего хотят их обитатели. Иначе можно быстро остаться и без подданных, и без собственной головы. Так что полторы тысячи лет назад произошла не встреча врагов, а элементарное присоединение одного племени к другому. И действительно, согласно последующим хроникам, племена теле стали внушительной силой в тюркском каганате.

Название теле сохранилось в родовых именах: телеуты, теленгиты и, конечно, телесы, жившие в этих местах. Кстати, Телецкое озеро - не единственная, так сказать, географическая память о племенах теле. В Монголии есть река Тели, в горах Алатау - речка Телек, в Казахстане - озеро Теле-коль.

Итак, согласно историческим свидетельствам, алтайская народность сложилась на основе кочевых племен тюкю и теле; именно оттуда идут корни алтайского языка, культуры, системы хозяйства и быта. До нас дошли любопытные документы, рассказывающие о некоторых обычаях кочевников того времени.

Когда у племен теле играли свадьбу, родственники невесты и жениха договаривались об обмене скотом - самым большим богатством кочевников. После сговора о браке каждый из невестиной родни мог выбрать себе любую лошадь из табунов жениха. А после свадьбы уже родственники жениха имели право взять лошадей у семьи невесты. Так что жениху совершенно невыгодно было в последний момент отказываться от свадьбы - ведь скот, уже выбранный родными невесты, обратно не возвращали. А поскольку в родне порой ходило чуть не все племя, потеря могла оказаться весьма чувствительной.

Описывают древние летописи и обряд похорон:

":Тело умершего полагают в палатке; сыновья, внуки и родственники обоего пола приносят в жертву лошадей и овец. Семь раз объезжают вкруг палатки на верховых лошадях, потом перед входом в палатку надрезывают себе лицо и производят плач, чтобы слезы и кровь смешивались: В избранный день берут лошадь, на которой ездил умерший, и вещи, которые он употреблял, и вместе с телом сжигают. Пепел собирают и зарывают в определенное время в могилу:"

Интересно, что среди кочевых племен весьма серьезно охранялись права женщины. В том же свадебном обряде заложен глубокий практический смысл: если вдруг свадьба и не состоится по каким-то экстремальным причинам в последний момент, то невеста останется хоть и без мужа, но с прибылью в хозяйстве. А еще в летописях отмечено, что в случае смерти кого-то из мужчин племени на его вдове обязан жениться один из родственников - дядя, брат, сын от другой жены. Так что семья без кормильца не оставалась.

Кочевая жизнь представляется нам сегодня весьма анархичной; действительно, какой закон мог быть в степи и в горах? Оказывается, был, и достаточно строгий. Один из письменных источников того времени сообщает: ":А законы у них (т.е. у кочевников) такие: измена, смертоубийство, прелюбодеяние с женой чьей-нибудь, похищение спутанной лошади - наказывается смертью. За увечье в драке платят вещами, смотря по увечью. Повредивший глаз повинен отдать дочь, а если нет дочери, то женино имущество. Изувечивший какой-либо член тела платит лошадь; укравший поклажу с лошади и другие вещи платит в десять крат против стоимости поклажи." Впрочем, если верить тем же летописям, преступления в племенах совершались редко: ":Хотя скот и бегает свободно, его нельзя взять; и хоть пристанет к чужому стаду, никто его не возьмет:"

Из этих свидетельств хорошо видно, что главным достоянием любого кочевника была лошадь. Кража коня и убийство человека карались одинаково - смертью. Трепетное отношение к лошадям сохранилось на Алтае до сих пор, особенно в тех местах, где нет автомобильных дорог, а только конные тропы. И в двадцать первом веке алтаец без лошади - не алтаец!