Сказка про Ербоко-каана, пастушонка Чичкана и медведя-великана

Люди на Алтае издавна привыкли относиться к окружающей природе с любовью и почтением: к горам и озерам, рекам и водопадам, птицам и зверям.

Особым уважением пользуется у алтайцев медведь - сильный, ловкий и смышленый зверь. Народные сказители в своих песнях называют медведя старшим дядей. И вот почему…

...Давным-давно на синем Алтае жил Ербоко-каан. Скота у него было - не сосчитать; добра - ни в какой сундук не спрятать. Сам толстый был, как старый кедр в четыре обхвата. Когда стоял Ербоко-каан, он одной рукой усы гладил, другой в бок упирался:

- Есть ли на земле каан сильнее меня?

- Видеть не видели, слышать не слышали, - отвечали все кругом.

Но вот однажды ехал мимо стойбища на маленьком коне седой старичок Танзаган.

- Эй, древний старик, есть ли кто на свете сильнее меня? - крикнул ему Ербоко-каан.

- Видать не видал, а слыхать слыхал, что у истока семи рек, на стыке семи гор есть глубокая пещера. В той пещере живет спереди желтый, сзади черный медведь. Вот кто силен, вот кто могуч!

Разъярился Ербоко-каан. Послал всех своих людей найти и изловить спереди желтого, сзади черного медведя. Семь лет искали люди медведя - не нашли. Вернулись ни с чем к Ербоко-каану.

Еще больше разгневался каан, повелел казнить каждого третьего. Но тут кинулся ему в ноги пастушок-сирота, Чичкан-мышонок:

- Пощадите людей, великий каан! Я приведу вам спереди желтого, сзади черного медведя!

Слово сказанное обратно не вернешь, и пошел сирота Чичкан куда ноги несут. Шел, шел и попал в лесной пожар. Рыбы из воды на берег прыгают, птицы из горящего леса вылетают, звери убегают, змеи уползают. Только маленький медвежонок на дереве сидит, плачет. Наверху ему страшно, а спрыгнуть еще страшнее. Чичкан влез на дерево, снял медвежонка, вынес из огня и отпустил. А сам дальше пошел.

Шел и дошел до подножья семи гор, до черной пещеры. Вышли ему навстречу мохнатые, как семьдесят туч, семьдесят бурых медведей. Впереди медленно выступал огромный зверь, лапы его - как толстые колоды, голова - как обгорелый пень. На могучую спину десять медведей могли бы лечь. Шерсть у великана спереди желтая, как день, сзади черная, как ночь. Подошел зверь к Чичкану, голову склонил:

- Ты для меня, Чичкан, утреннее солнце, вечерняя луна. Ты сына моего из огня спас. Проси чего хочешь!

- Не смею ничего просить, - отвечает Чичкан. - Ербоко-каан послал меня привести в его шатер спереди желтого, сзади черного медведя, на цепь посадить!

- Я пойду с тобой к Ербоко-каану! - говорит ему медведь-великан.

Посадил медведь Чичкана на спину и в семь прыжком довез до стойбища Ербоко-каана. Как увидел каан спереди желтого, сзади черного медведя, ноги у него подкосились, борода затряслась. Со страху спрятался под опрокинутый котел и оттуда кричит:

- Уведи скорей, Чичкан, из моего шатра это чудище!

Спрыгнул сирота Чичкан с медвежьей спины, пожелал медведю счастливой дороги. Ушел в свою пещеру спереди желтый, сзади черный медведь.

Не простил Ербоко-каан Чичкану-сироте своего испуга, куда ноги несут из стойбища прогнал. Долго скитался Чичкан, едва в болоте не погиб, едва со скал не сорвался, едва от голода не умер. И дошел до светлой долины, в которой белый шатер поставлен для того, кто ни зверю, ни человеку никогда не солгал, кто мало спал, да много работал. В долине овцы сами пасутся, коровы без пастуха ходят, кони без узды резвятся. Стал жить в белом шатре Чичкан-сирота.

Прослышал Ербоко-каан о том, что в светлой долине богато и мирно живет пастушонок Чичкан. Собрал войско и пошел ту долину воевать, шатер сжечь, скот перерезать.

Заблеяли овцы, замычали коровы, заржали кони:

- Нет у нас ни когтей, ни клыков, защити нас, Чичкан!

Жалобно заплакал сирота Чичкан:

- Бегите отсюда, белые отары, красные стада, быстрые табуны! Не смогу я с Ербоко-кааном справиться, сколько можно, его войско в долине задержу!

Стал готовиться Чичкан к последнему бою. И вдруг задрожала земля, закачались горы, видит Чичкан - идет от истока семи рек спереди желтый, сзади черный медведь, а следом за ним целое войско: бурые медведи острые пики держат, росомахи с барсуками камни несут, сурки луки натягивают, стрелы примеряют.

Показалось с другой стороны и войско Ербоко-каана. Увидел каан звериные полчища, струсил, спину показал. За ним следом его воины быстрее косуль бежали, ни реки, ни скалы остановить этот бег не могли.

К какому краю земли прибежал Ербоко-каан, где он свою смерть нашел, никому не ведомо. Даже имя его всеми позабылось.

Однако хорошо помнят на Алтае, как помог сироте Чичкану спереди желтый, как день, сзади черный, как ночь, великан медведь. С той поры зовут медведя в алтайских аилах старшим дядей, сказки о нем внукам рассказывают...