Кумзир, Эстюбе
Чуть дальше, примерно в километре от Байказана, выдается в озеро (на правом же берегу) галечный мыс Кумзир и впадает одноименная речка. На алтайском Кумзир означает "узкий, вытянутый".

А по левому берегу из ущелья к Телецкому озеру вырывается речка Эстюбе (Истэбе, Устюбе, Йес-тюбе); за ней высится гора с таким же названием - Большая Эстюбе, Ян-Эстюбе; ее высота 1712 метров. Самое распространенное толкование этого имени - от алтайского "уст-тобе", что означает "верхняя часть большой горы".Но есть и другое, согласно которому название и речки, и горы, и вообще этой местности переводится как "сто холмов". Йес - сто, тюбе - холм, макушка ( вспомните слово "тюбетейка"). Места в верховьях речки действительно хорошо подходят под это определение - если, конечно, считать холмами горы по километру с лишним высотой. Ян - Эстюбе среди них самая высокая.

Если присмотреться, на склоне горы Эстюбе заметны пять четких полос. Эти борозды, на которых нет крупной растительности - следы лавин, ежегодно сходящих со склонов по одним и тем же проторенным путям. Но впечатление такое, словно кто-то невообразимо огромный оставил на склоне след своей когтистой лапы.

...Легенда гласит, что в стародавние времена на белом, на синем Алтае по горам, по долинам кочевал злой Ильбегень-людоед. У него семь голов, четырнадцать глаз. Днем спал, ночью охотился, вместо дичи людей добывал. Из его лап ни силачу, ни герою не выскочить.

Тяжелое настало время. Не знали люди, как с Ильбегенем справиться. Поклонились они семинебесному Ульгену,о помощи взмолились. Услышал Ульген, повелел солнцу к земле спуститься, людоеда сжечь.

Стало солнце снижаться; от жара почернели деревья и травы, обмелели моря, высохли реки. Звери задыхались на ходу, птицы вспыхивали на лету. Заплакали люди - горим! Услышал Ульген, приказал солнцу снова подняться, а луне к земле спуститься, людоеда заморозить.

Стала луна снижаться; застыли моря, замерзли реки. Затрещали от холода кусты и деревья. Звери стыли на бегу, птицы мерзли на лету. Заплакали люди - замерзаем! Услышал Ульген, повелел луне на место подняться.

Потеплело на земле; и еще пуще разгулялся семиголовый Ильбегень-людоед. Снова заплакали люди, но не захотел их больше слушать всемогущий Ульген, не откликнулся, тучами закрылся.

Но тут из далекой степи, где охотился, вернулся на Алтай богатырь Сартакпай. А Ильбегень-людоед только что целый аил разорил, плотно поел, и уснул на вершине горы, обхватив ее когтистыми лапами. Подкрался Сартакпай, схватил людоеда за шиворот и так дернул, что не успевшие разжаться когти пробороздили по склону глубокие полосы.

Раскрутил богатырь людоеда над головой и зашвырнул высоко вверх. Хотел до солнца добросить, да немного не достал; вместо этого на луну Ильбегень улетел.Никто его больше не видал, не слыхал. Обрадовались люди, много песен про богатыря Сартакпая сложили.

А Ильбегень-людоед на луне начал с голоду помирать, собственные когти грызть; и нашел под одним когтем целую пихту - зацепилась, когда по склону бороздил. Взял он пихту и давай луну ковырять; не выдержала луна и говорит людоеду - мол, давай, Ильбегень, половину месяца ты меня есть будешь, а вторую половину я тебя, пока снова круглой не стану. А там снова можешь по кусочку откусывать. Только не тыкай больше своей пихтой!

Так что когда луна убывает - это голодный Ильбегень обедает; а на склоне горы Эстюбе, где людоед спал и откуда его Сартакпай на бедную луну забросил, до сих пор следы когтей видно...

Мыс Ажи
По левому берегу мимо проплывают склоны горы Эстюбе, а впереди на правом показался мыс Ажи. Местечко перед ним называется Аю-балтырган - "медвежья пучка". Здесь, на склонах горы, покрытых смешанным лесом, растут особенно высокие травы, в том числе и семейства зонтичных; и медведи с великим аппетитом поедают их мясистые стебли. Сам мыс - скалистый участок горы, выдающийся в озеро; его название происходит от алтайского слова "ажу" - "место, где переходят через гору, перевал", причем не любой перевал, а труднодоступный. В свою очередь слово "ажу" связываю с именем злого духа в алтайской мифологии - Азу.

Ажи еще называют мраморным мысом, поскольку он сложен из пластов разноцветного мрамора. Кстати, во времена строительства Московского метрополитена мыс Ажи сильно обидели. Когда стало ясно, что станциям метро лучше всего подойдет мраморная отделка, по всей стране начались поиски месторождений с особенно красивыми сортами этого камня. Не прошли, конечно, и мимо мыса Ажи; уже было решено брать мрамор именно здесь. Но вмешалась некая авторитетная комиссия и сочла мраморные плиты с Ажи недостаточно прочными для столь ответственного дела.

Впрочем, что ни делается, все к лучшему. Первые станции московского метро отделаны все-таки алтайским мрамором - из местечка Ороктой на Чуйском тракте, а мыс Ажи по-прежнему возвышается над озером в первозданном виде, радуя глаза восхищенных туристов. Наверняка картина была бы гораздо менее привлекательной, если бы мрамор добывали все-таки здесь.